Валентин Гнеушев: «Я очень боюсь быть пошлым»

Знаменитый цирковой режиссер возвращается в профессию

Режиссер взял десятилетнюю паузу, чтобы не постареть

   В Росгосцирк после долгой творческой паузы вернулся Валентин Гнеушев, знаменитый цирковой режиссер и театральный хореограф. Одной из первых его работ стала программа «Весенняя рапсодия», в эти дни идущая в Самарском цирке. В программе — единственный в мире аттракцион с дрессированными ежами, бобры, много клоунов... Впрочем, здесь режиссер просто помог собрать программу, а воплощение грандиозных планов еще впереди, объяснял он корреспонденту «ВК», рассказывая о своей концепции «эко-цирка». В Росгосцирке Гнеушев как раз занимает должность главрежа в одноименном подразделении.

     Привлекательная банальность
- Самый интригующий факт вашей биографии — исчезновение на долгое время из цирка.
- Да, десять лет я не упражнялся в этом жанре. Теперь меня пригласил новый генеральный директор Александр Дмитриевич Калмыков. А Василий Браташ позвал в ваш славный город.
   Я сейчас стал по-новому смотреть на нашу страну. Был недавно во Владивостоке, поглядел программу там, потом поеду в Петербург, позже - в Астрахань. Хочу сделать вот такую «инспекционную» поездку по стране — посмотреть, что осталось от цирков за эти 15 лет. Десять лет я не работал вообще, а до того сотрудничал с Юрием Владимировичем Никулиным. Это была столичная «развратная» жизнь — развратная в смысле достатка, аншлагов, внимания властей...
   А здесь немножко другой уклад. Все скромнее. Но меня сейчас интересует именно децентрализация культуры. Чтобы не все тащить в Москву и на экспорт, а больше давать людям. Нельзя же все слушать и смотреть из Интернета. Только в зале происходит неповторимый взаимообмен энергией.
   Цирк — это фантастическая реальность. В ней есть такая привлекательная банальность. Многие люди кичатся тем, что они выше цирка. А я бы сказал вслед за Оскаром Уайльдом: «Простыня» (то есть простое) — «это последнее пристанище сложной натуры». Вы видите зверей, видите живых людей, которые рискуют для вас своей жизнью. В цирке много безвкусия? Как сказал Пабло Неруда, человек, который боится безвкусицы, обретает душевный холод. Этих рафинированных людей с холодными глазами, холодными мозгами, холодными сердцами сегодня все больше. В своих детях и внуках мы теряем ту теплоту, которая была, когда мы жили скромнее.
   Сейчас я продумываю концепцию «экологического цирка», который будет в себе нести «моралите» за чистоту. Чистоту жанра, чистоту звука, чистоту света, воды.

   - «Экологического» не в смысле связи с природой?
   - Именно в связи. Я планирую, например, аттракцион «Дерсу Узала». Специально, когда был во Владивостоке, узнавал про Арсеньева. Оказывается, автор романа об уссурийской тайге был никаким не ученым, а офицером царской армии, разведчиком, который проверял Дальний Восток после Русско-японской войны. И постепенно познакомился с малыми народностями.
   Меня сейчас очень интересует сохранение разных этнографических групп, их философия. Бурятия, Байкал... Это, конечно, звучит несколько литературно...

   - Да, я пытаюсь представить, что может быть в аттракционе «Дерсу Узала»?
   - Это работа с тигром. Не избиение зверя, а сговор с ним, любование. Или можно поставить номер по «Утру в сосновом лесу» Шишкина. Человек будет играть с медведями, а не бить их, не заставлять стоять на коленях...
   Хочется убрать коммерческий блеск попсы. Я, конечно, выбрал нелегкий путь, но никогда легкими не ходил.

   - Самарская программа уже соответствует вашей концепции «эко-цирка»?
   - Нет, я приехал просто познакомиться с состоянием цирка и посмотреть на людей. Но в то же время это возвращение в профессиональный цех. «Эко-цирк» пока в ближайших планах.

      «Режиссеру нужен дар убеждения»

   - А что касается десяти лет моего отсутствия — банально сказать «много думал». Я взял паузу, потому что очень боялся постареть и превратиться в ремесленника. Но я не то чтобы ничего не делал, я работал в опере, ставил спектакли с Гергиевым в Нью-Йорке, читал мастер-классы в вузах.

   - Да, вы известны как постановщик пластики.
   - Я - неудобно этим бряцать - знаком с Хорхе Донном, Барышниковым, Нуриевым. Но занимаюсь скорее сценическим присутствием, тем, что называется body language, язык тела. Работал с Аллой Демидовой, Иннокентием Смоктуновским, Маргаритой Тереховой. С Виктюком сделал около 20 спектаклей.

   - Какое образование нужно режиссеру цирка?
   - Это очень сложная режиссура - слишком много составляющих в цирковом представлении. До ГИТИСа я учился в цирковом училище, совал нос во все и очень любил учиться у стариков. Замечательно сказал Станиславский: режиссер должен очень много знать. Потом, нужно обладать даром убеждения. Допустим, я прихожу и говорю: вы красивы. И вы должны мне поверить. Режиссер должен убедить людей подвергнуть себя риску, или анализу, или всему, что хотите. Видимо, у меня есть этот дар убеждения. Уже в училище все учителя говорили: «Он будет режиссером».

   - Вы столько работали с Юрием Никулиным — и довольно быстро разошлись с его сыном Максимом, ушли из Цирка на Цветном бульваре.
   - Ну, сын-то что, сын-то - не он. Юрий Владимирович мне доверял, мной гордился.

   - Ваши взгляды на цирк всегда встречали понимание у руководства?
   - Никогда. Мне не верили, говорили: да что там Пикассо, Филонов, Кандинский!

   - У нас же цирк — искусство для детей.
   - А я вам скажу то, что говорю всегда и всем. Я считаю, что цирк и ресторанная «музычка» - самые высокие идеологоносители. Потому что только на празднике человек предельно открыт и свободен.
   А в начальниках, конечно, дубаки сидели, партийные деятели. Потом тоже завистников хватало. Да многим тяжело. Вон у Анатолия Васильева просто театр отобрали.
   Но, нужно благодарить бога, со временем приходит репутация. Люди уже знают, что спорить со мной бесполезно. Сейчас генеральным директором в Росгосцирк пришел Александр Дмитриевич Калмыков, который в свое время тоже мне не очень верил, а в 1988-м взял на работу во Всесоюзную дирекцию, и через 4 года я уже ставил на Бродвее.
   Сейчас я долго думал, прежде чем согласиться, но Александр Дмитриевич дал карт-бланш. Почему нет? Я постараюсь оправдать его доверие. Мы шли разными путями, но оба пришли к позиции государственников. Мы думаем о государстве, о том, как быть полезными народу — не партии какой-нибудь, а народу.

      «Ленивые люди не бывают глупыми»

   - А как вы относитесь к тому, что называется «новый цирк», сплаву цирка с театром?
   - Да он всегда был, комедия дель арте вся на этом строится. Сейчас много таких цирков, тот же конный театр Бартабаса «Зингаро». Но все равно его выступление проходит в манеже. «Цирк дю Солей» — немного другое. Он в основе своей мне не нравится: режиссеры там не занимаются раскрытием личности, а делают такой коммерческий проект средствами цирка. Слава Полунин, к сожалению, много лет катает такое же коммерческое SnowShow. Это очень симпатичный проект, со здорово найденными приемами, но это шоу-бизнес, хотя и грамотно, эффектно сделанный.

   - Вы видели спектакли швейцарского режиссера Даниэле Финци Паски? Его «Донку» в мае привезут в Самару.
   - Да, я видел его цирк «Элуаз». Это такой перформанс, не совсем цирк. Симпатичное явление. А что, вы говорите, он привезет?

   - «Донку» по Чехову.
   - Ну это тоже не очень честно, потому что не имеет к Чехову никакого отношения. Честнее, по-моему, давать своим фантазиям собственное название.

   - В России, мне кажется, подобный сплав цирка и театра развивается медленно.
   - В России вообще все правильно развивается. Русские люди несколько ленивы, и это очень хорошо, потому что ленивые люди не бывают глупыми. Они романтичны, в них есть ширина, вот это — раз мы на Волге — растягивание гармонии. Я скажу, мы должны гордиться тем, что имеем причастность к этой территории. Многие это недооценивают.
   Вообще все у нас происходит. Я смотрю даже эти банальные телевизионные конкурсы, и вдруг из какой-то глубинки появляются мальчики-девочки, которые начинают что-то искать и находят... Конечно, они требуют обработки более опытных мастеров, но природа не дремлет, люди рождаются.
   Я накатался по миру, но зачем где-то что-то доказывать? Здесь нужно. Как говорил мой педагог Сергей Андреевич Каштелян: ты в Москве докажи, а за рубежом — легче всего. Потому что мы, россияне, гораздо привередливее и внимательнее, чем какие-нибудь японцы или французы. Я не хочу сказать, что нужно быть расистом — но нужно понимать принадлежность к своей культуре.

      «Я ничего плохого не делал»

   - Вы ставили «Служанок» с первым, легендарным составом...
   - Да, в первой редакции были Костя Райкин, Сергей Зарубин... Успех был колоссальный. Но вы имейте в виду, что танцы в конце ставила Алла Сигалова, я работал над пластикой в драматической части. Роман Григорьевич Виктюк — гениальный режиссер. Все, что он сделал до «Служанок» - гениально. «Уроки музыки», «Ночь после выпуска», «Утиная охота»... Со «Служанок» начался уже не совсем тот Виктюк.

   - Но настоящая его слава началась со «Служанок».
   - Понимаете, чтобы стать известным, нужно быть пошлым.

   - Подождите, но Валентин Гнеушев — тоже известный режиссер?
   - Я ничего плохого не делал! Принципиально. Поэтому даже на 10 лет ушел в дауншифтинг от всех. Я очень боюсь быть пошлым, меня это пугает.

Справка
Гнеушев Валентин Александрович — род. 20 декабря 1951 г. в Нижнем Тагиле.
1971-1979 - работал актером театра пластической драмы под руководством Г. Мацкявичуса.
1978 - окончил Московское Государственное училище циркового и эстрадного искусства, отделение клоунады.
1986 - окончил ГИТИС, факультет режиссуры и цирка, где сразу же начал преподавать.
С 1983-го начинает создавать оригинальные цирковые номера. 1985 - создает номер «Красный Арлекин» и как режиссер по пластике и хореограф принимает участие в создании воздушного полета «Журавли». В 1991-м поставил цирковое шоу «Цирк Валентин», состоявшее только из его номеров, которое с успехом шло на Бродвее, в театре Гершвина. В 1995-м поставил в Японии цирковое шоу «Музыкальный цирк Фантазия».
В 1994-м пришел в Московский цирк на Цветном бульваре со своей Творческой экспериментальной мастерской. В 1996-м был назначен главным режиссером Московского цирка на Цветном бульваре.
Постановщик более 30 уникальных номеров. Многие из них были представлены на Ммждународных фестивалях цирка в Париже и Монте-Карло, где получали высокие награды.
В театре сотрудничал с Виктюком, Гинкасом, Штейном, Волчек и другими режиссерами.